Фотоработы Алексея Персикова вызывают настоящий резонанс в обществе. Насколько бы странной и откровенной фотография не была — от неё невозможно отвести взгляд, хочется рассматривать и изучать. В его творчестве все женщины — особенны и индивидуальны, а несовершенства — прекрасны. Космический и непохожий ни на кого Алексей Персиков честно и с юмором рассказал о своём творчестве читателям VOLNA magazine.
Читаю: последнее «Письма Ван Гога своему брату Тео».
Смотрю: Космос, пространство и время. И любимый фильм «Любовь и голуби».
Боюсь: пчёл. С детства пчёлы не нравились. Все родственники держали пчёл. И мёда, и этих насекомых было в избытке.
Люблю: маму, как и все. Снег, свободу, спокойствие, воду. Всё как у всех, обычный человек.
— Алексей, как появилось пристрастие к фотографии? Где-то учились этому?
Нигде не учился. Случайно купил фотоаппарат. И ходил с ним. Снимал всякую ерунду, как, в общем, и все остальные. Все фотографы хотят снимать голых девчонок. Но не все в этом признаются.
— Ну у Вас же не совсем обычные голые девушки, они показывают не только тело, но и душу.
Я не люблю фотошоп и сразу об этом предупреждаю. Я не делаю красивые портреты или красивую фотографию. Если человек сам не способен показать себя красиво, то тут ни один фотошоп не поможет. Я показываю то, что человек из себя представляет: штучки, примочки. Мы же все вроде бы одинаковые, а в чём-то разные. И эти маленькие нюансики, которые все пропускают, заглаживают, закрашивают, а я, наоборот, люблю их.
— Как на съёмке девушки приходят к тому, чтобы оказаться именно в нужной позе? Это желание модели, или Вы сами подсказываете ей?
В основном желание моделей, иногда и я подсказываю. Я смотрю на них. У меня нет такого, чтобы я сказал какую позу принимать, как складывать руки, ноги. Я не прошу делать уродливые лица, как я люблю (улыбается). Я говорю им всего лишь: «Давай, удивляй!». А когда человек голый, то язык тела меняется, если он понимает, что ему ничего не угрожает. Чистый человек. Нет одежды, не за чем спрятаться. Ты есть то, что ты есть. И я наблюдаю за ними. Кто-то вспомнит какую-нибудь детскую ерунду: супермена покажет, по-особенному разогнёт плечи, скосит глаза. Мне эти мелочи нужны. Я смотрю и, может быть, что-то дорабатываю. Всё остальное от них. Потому что заставить человека быть собой невозможно. А помочь ему раскрыться можно. Это психология. Всё происходит в дружественной обстановке. Некоторые просто придут, чаю попьют и уйдут. Приходят же в основном выговориться. Я никого не заставляю и никому не пишу давно. Если ко мне кто-то обращается, то значит это мой человек.
— Есть разница между общепризнанными красотками и нестандартными моделями? Кого интереснее снимать?
Всех. Красотки в основной своей массе зажаты. С ними сложнее бывает. Фотографы их приучают к правильному стандартному позированию. Фотографы показывают своё «я». Обычные девчонки гораздо увереннее в себе, чем супермодели. У обычных людей меньше комплексов, с ними интереснее, спонтаннее. Никогда не знаешь, что произойдёт. Нет смысла загадывать какую-то фотосессию или образ. Когда божие одуванчики просят снять их «сучками». И такая фантазия не получится, потому что нет в ней искренности.
— Есть ли любимые модели?
Конечно, есть. У меня со всеми моделями человеческая любовь. Я уважаю людей, которые ко мне приходят. И отношения у меня с ними дружеские. Бывает, с некоторыми мне сложно, и я временами не знаю, что делать с теми, кто приходит ко мне. Но я никому не отказываю. Это моё правило. Я всем даю возможность. Работая с «трудными» моделями, сам прогрессируешь. Я работаю со всеми: худенькими, полненькими, скоро, наверное, и бабушки пойдут (улыбается). Я сам стану старше, и модели мои подрастут, и будут обязательно бабушки.
— А что модели берут с собой на съёмку, если фотосессия подразумевает «ню»?
Я прошу их взять самую дурацкую вещь: бабушкины рейтузы, гантель бывшего поклонника — что есть. Прошу посмотреть по сторонам и взять то, что придёт в голову, и у них начинается творческий процесс. Простые платья и офисную одежду разве что прошу исключить. У меня же условие, что модели будут обязательно голые, и я выложу любое фото на своё усмотрение. Вещи, которые они приносят с собой — это вещи, с которыми комфортно модели, она уже попозировала с ней на зеркало, привыкла к атрибуту.
— Бывало такое, что модель была недовольна результатом?
Нет, недовольные модели — это те, которые тебе платят и ждут определённого результата. Но я не беру денег никогда. Все мои коммерческие фото только рекламного формата. Например, еда, но она вряд ли предъявит недовольство результатом. И заказчики всегда довольны — я классно фотаю еду, если она вкусная. Красивую еду сложно сфотать плохо. Некрасивую еду не фотографирую.
— А чем на жизнь зарабатываете, если съёмки в большинстве своём не коммерческие, а творческие?
Мне мало нужно. Иногда фотографирую за деньги, летом. Живу без семьи, единственное, что мне нужно — это заправить мотоцикл и уехать на Алтай, а там можно и без денег долго. А зимой на Юрманке, лыжи в прокате выдаю полгода. Не фотографирую почти. Скучно же, если всё время одним и тем же заниматься. Деградирую здесь. Поесть, выдать лыжи. К концу года мой словарный запас становится маленьким: лыжи, палки, сколько весишь, пожрать. Больше ничего не нужно, мы даже между собой разговариваем на этим немногочисленных словах. Потом возвращаешься в мир и начинаешь фотографировать, потому что много свободного времени. Находится модель, и мы с ней «драконим» новосибирских фотографов.
— Есть ли фотографы, которые Вам нравятся?
Мне по фигу на них. Я их не критикую. Зачем им давать пинка под зад, если они всё равно не будут двигаться?! Я иногда провожу фотовстречи, и у некоторых после этих встреч появляется какая-то «фишечка» в своих собственных фото, они перестают бояться чего-то. А таких, по которым я прям тащился, нет. Раньше был Терри Ричардсон, а чтобы сказать про кого-либо «охренеть, крутой» я не могу. У всех своё. Кто-то по эстетике, кто-то по выкладке кадра, геометрии. Был и опыт фэшн съёмки. Забавно, девчонки клёвые, стараются. Но ничего особенного, обычное всё, я это в портфолио не выложу никогда. Всем нужно пластмассовое лицо, красивая девочка, обычное шмотьё — никому не интересно, вызовёт ли это эмоции или нет. Люди чопорные, Новосибирск никто не раскачивает. Некого выделить, всё одно и тоже. Скучно. Зачем делать неинтересные фотки?! Сидите, делайте свои портреты красивые, а я сниму в своём стиле.
— Как Ваша девушка относится к тому, что Вы фотографируете в данном жанре?
Никак. Нельзя ж такую красоту в одни руки. Это я про себя (смеётся). У меня и мозг немного повернут, я не живу в системе Новосибирска. Мне не нужна девушка, которая будет парить мозг. Я уже насмотрелся на своих друзей, все же мы одинаковые в основном, и психология у всех одинаковая — скучная. Уже можешь предположить, как будут развиваться события. Не нужны мне девушки. Я не тот человек, который хочет создать отношения, семью — это неинтересно. Можно жить и встречаться, но без обещаний свадьбы или любви до гроба. Ипотека, свадьба, тамада — большинству это и нужно, и по-другому жить сложно. Как без ипотеки? Ипотека — это определённый статус.
— Кого из знаменитостей хотелось бы сфотографировать?
Любую. Не имеет значения. Для чего нужны знаменитости? Они же обычные люди. Видел знаменитостей, общался — люди как люди. Зачем? Смысла нет! Прославиться? Для чего?! Чтобы все говорили, что Алексей сфотал...
— Что для Вас счастье?
Счастье — это быть честным с самим собой. Это быть самим собой. Люди ищут ответы в других людях. Врать нельзя — это один из главных приоритетов в жизни. Я в фотографиях стараюсь не лгать. И вживую лгать не люблю. И чувствую себя хорошо, свободно. Свобода в этом и есть.
